Сады и замки французских королей

"Расположенные в долине реки Луары и по берегам ее притоков Шера, Эндра, Вьенна, Мена и Сарта на большой территории от Орлеана до Нанта, эти памятники являются естественным напоминанием об истории. Легионы Цезаря, войска гуннов, эпопея Жанны Д'Арк, начало французского Возрождения, религиозные войны 1562-1594 годов, сражения республиканцев с роялистами - вот примеры из судьбы этого края, часто бывшего и судьбой самой Франции. Это сердце страны, и пусть оно сегодня бьется медленнее, чем несколько столетий назад, словно отдыхая, - оно вновь и вновь влечет к историческим воспоминаниям".

(В. С. Турчин. "Города и замки Луары")

При написании этого очерка очень не хотелось скатиться до поверхностных путевых заметок, юмористически повествующих о мытарствах наших соотечественников во французских харчевнях-брассери, где, используя полученные в школе языковые навыки, они пытаются объяснить гарсону на чудовищной смеси французского с нижегородским свои гастрономические предпочтения. При этом фраза "Фромаж фор зе бигиннинг и супу битте шнелле…" возводит знание иностранных языков Ипполита Воробьянинова в превосходную степень.

У бедного француза темнеет в глазах и от формы изложения, и от покушения на святая святых - традицию. Требовать сыр в начале трапезы и заедать его супом! Чудовищно! И при этом вместо знаменитого "Сомюр Шампиньи" заказать божоле!

Сыр и вино - отдельная и очень трепетная тема для француза. В сочетании с хлебом это основа французского застолья. Сыр и вино, по возможности происходящие из одной местности, должны не конкурировать по своим вкусовым качествам, а лишь взаимно оттенять и подчеркивать достоинства друг друга.

Французы подбирают не только вино, подходящее к конкретному блюду, но и напиток между блюдами - например, шабли после холодных закусок или шампанское между паштетом и жарким! В каждом французском замке, как правило, есть свое вино. И, кстати, словом "шато" ("замок") французы в основном называют владение, на землях которого находятся все необходимые для производства вина строения. Но, впрочем, мы отвлеклись….

Стоял тот самый период осени, о котором писал японский поэт:

Конец осенним дням,
Уже разводит руки
Каштана скорлупа.

Нежный розовый иней цикламенов лежал под платанами, дубами, буками, ливанскими кедрами и каштанами.

И если вяз - дерево английских садов, то пальма первенства среди деревьев Франции принадлежит каштанам, каждый год усыпающим своими глянцево-шоколадными плодами гравийные дорожки Во-Ле-Виконта и Шенонсо, Шомона и Шеверни… Может быть, моду на каштаны ввел Людовик XII, чьей эмблемой был дикобраз? Cкорлупки каштана выглядят точь-в-точь, как маленькие дикобразы.

Французы - не англичане. Их сады пустынны даже в выходные. (Как тут не вспомнить стайки восторженных английских леди, перебегающих табунчиками из одного сада в другой!) То же касается замков: в количестве, не превышающем десяти человек, мы бродили по гулким залам (за исключением, пожалуй, замков Шамбора и Шенонсо). Быть владельцем пусть даже очень маленького (вроде Ле-Рео) замка, конечно, очень престижно, но и очень накладно. Финансовых вливаний (в виде государственных дотаций) явно не хватает на то, чтобы поддерживать в порядке гектары шиферной кровли, километры коридоров, где надо натирать паркет, бескрайние газоны, которые надо регулярно стричь. Гостевых номеров в Ле-Рео всего одиннадцать, а в пик летнего сезона знатные наследники предоставляют туристам даже свою спальню с фамильным гобеленом и кроватью под балдахином, а сами переселяются в подсобное помещение.

Владельца поместья мы застали за чисткой фамильного серебра к обеду постояльцев. Молодой граф был очень мил и, выдав нам по буклету, предложил совершить прогулку по парку, пока он не покончит со своим, непривычным для дворянина, занятием. Большинство замков обитаемы не более двух месяцев в году (декабрь-январь), в остальное время открыты для посещения. И тогда толпы любопытных и падких на чужие семейные тайны туристов скитаются по хозяйским анфиладам, бесцеремонно разглядывая фотографии бывших и нынешних владельцев, включая их младенцев, стариков, невест, женихов, собачек и лошадей - расставленных на туалетных столиках и комодах специально для развлечения туристов. А со стен взирают темные лики предков, недовольных непрошеным вторжением…

Архитектурный стиль луарских замков своеобразен, как своеобразен и сам стиль ренессанса во Франции. Под влиянием культуры Италии французское Возрождение быстро образовало свою собственную систему, в которой реминисценции готики (в виде вертикалей фасадов, высоких кровель, лестниц в каменных футлярах, отдельно стоящих башен, стрельчатых окон) встречаются часто, но являются не просто "реминисценцией", а определенной трансформацией традиций, сложным сочетанием старого с новым. Стиль таких замков, как Амбуаз, Азе-ле Ридо, Ланже, Юссе, Сомюр, Ле-Рео, Мулен, Фужер, нельзя определить однозначно. Архитектура их настолько самодостаточна, что не требует никаких дополнений от ландшафтного окружения, кроме светло-зеленого велюра газона, являющегося великолепным обрамлением серебристо-серого старинного здания. Лишь осенью к этому дуэту добавляется багрянец плюща…

Французские сады подобны французской кухне. Никакой чрезмерности. Изыск минимализма: на белоснежном блюде лиможского фарфора лишь золотистый диск фуа-гра и темное озеро соуса…

Поэтому суровые стены крепости в Анже и вызывающе яркие краски цветочного партера перед ними, так же как замок Юссе и пестрый партер Андре Ленотра, несовместимы по духу и стилю….

И бродить бы по садам, и любоваться гармонией архитектуры и ландшафта, но словно некая колдовская сила заставляет купить входной билет, и ты отправляешься в бесконечный путь по лабиринтам коридоров, чтобы вдохнуть очередную порцию пыли, разглядеть траченые молью дворцовые парадные одежды на парафиновых манекенах и крестильные костюмчики младенцев, появившихся на свет в XV веке.

Видно, это необходимо для того, чтобы, войдя в восьмисотую по счету комнату очередного замка, увидеть в полумраке то, что заставит, расталкивая восторженно лопочущих итальянских туристов ("O, bello, bello!"), пробираться к центру. Там на столе, в огромной вазе, покачивая свисающими до пола усами изысканно-черных соцветий, вас ожидает экзотическое растение - такка, "Черная лилия", "Летучая мышь". Гордая красавица, живущая в прекрасном замке Шенонсо, над рекой Шер.

Мария ОЖЕРЕЛЬЕВА